Операция «Гадюка» - Страница 189

189

— Сейчас, что ли?

— Сейчас, сейчас!

— Ты гонитель. Сбегай пока за сигаретами. «Мальборо». Лицензионные.

Вместо пачки, как Ирка и рассчитывала, я принес блок. А так как я человек педантичный, то после окончания операции представлю заведующей лабораторией подробный отчет о расходах. И попрошу возместить. При моей зарплате я не могу позволить себе такого альтруизма.

При виде блока «Мальборо» Ирка сказала:

— Тогда не уходи.

Она ценила щедрых мужчин.

Большие руки Ирки двигались стремительно, черная вьющаяся прядь упала на щеку.

— Ты вроде не женат? — спросила она.

— Недостоин, — признался я.

— Женись на мне. Если не боишься горячих баб.

— Замучаешь ты меня.

— Зато умрешь от наслаждения. Кто еще так может? Это лучшая смерть для мужчины. Как в бою.

— Я подумаю.

— Думай скорее. Мне Саня Добряк предложение сделал. Но больно уж он хлипок. В первую же ночь перекушу.

Ирка протянула мне первый ключ, еще теплый. Я оглядел его и показал ей, где надо убрать и где подправить.

— Ты гений, — сказала Ирка. — Мы с тобой организовали бы банду — никто бы нас не разоблачил. «Мерседес» бы купили…

— И что вам всем сдался «Мерседес»! — в сердцах сказал я.

— Согласна на «Вольво», — сказала Ирка и захохотала басом.

Мне хотелось побывать в квартире певца Вени до темноты — чтобы не зажигать там света. Я надеялся, что Пронькин в черном плаще не останется там надолго.

Я возвратился в тот двор. Джипа не было. Я позвонил для страховки из автомата. Никто не отозвался. Да я и чувствовал, что квартира пустая. Я иногда чувствую — есть кто-нибудь в помещении или нет. Это еще одно мое полезное качество.

Меня интересовали следы Люськи — привозили ли ее сюда? И зачем вообще она понадобилась рок-звезде? В то время я все же не допускал мысли о том, что ее исчезновение связано с тем миром. Да, я верил Егору, история с «Мерседесом» тоже получила подтверждение. Моему разуму были куда милее версии, скажем, земного происхождения. Разумеется, чудеса на свете бывают, но в конце концов они находят объяснение в пределах здравого смысла, если считать, что здравый смысл — понятие широкое.

Но профессионально я не был подготовлен к решению детективных задач и не мог снять отпечатки пальцев или изучить срезы волос — может быть, стоило подключить к нашим поискам милицию? Впрочем, разумнее действовать в пределах своих возможностей. У Шерлока Холмса не было отпечатков пальцев. Он упрямо не признавал дактилоскопии, но тем не менее раскрыл массу преступлений.

Допустим, что Люси здесь не было — ее отвезли на дачу, в Кострому, куда угодно. Значит, мне следовало узнать как можно больше о Малкине, чтобы понять, зачем ему надо было похищать девушку.

Чем дольше я оставался в той квартире, тем более я приходил к мысли о том, что здесь я не отыщу истинных следов Малкина. Квартира еще не была достаточно обжита, в ней не было забытых уголков и заповедных мест.

Она была сродни гостиничному номеру. Впрочем, я мог ошибаться — цирковые и эстрадные люди порой настолько привыкают жить по гостиницам и общежитиям, где постоянно приходится срываться с места и перевозить в новое жилище весь свой скарб, что они умудряются прожить всю жизнь без ненужных пустяков, обязательных в обыкновенной квартире.

Хорошо, сказал я себе, что же интересовало Веню Малкина в последние дни его жизни в этой квартире?..

Но почему я говорю о последних днях? Есть лишь одно свидетельство, принадлежащее Пронькину, что Малкин исчез, слинял, не существует в Москве. Но разве не может так случиться, что Малкин сейчас откроет дверь, заявится с гастролей и очень удивится, увидев меня?

Подумав так, я стал прислушиваться, не поворачивается ли в двери ключ.

И это меня спасло.

Ключ повернулся тогда, когда я стоял перед открытым небольшим холодильником, вторым на кухне, в котором хранились лекарства в количестве и разнообразии большем, чем необходимо молодому человеку. Названия некоторых из них были мне совершенно незнакомы, и я решил, что будет разумно запомнить их. Скажи мне, чем ты болеешь, и скажу я, кто ты…

И тут я услышал, как в замке поворачивается ключ.

Как хорошо, что я закрыл за собой дверь на оба ключа. Это дает мне минуту на то, чтобы спрятаться.

Не так легко спрятаться даже в просторной квартире. Голова работает бестолково, взгляд мечется по комнате, ноги мысленно тащат тебя под кровать в спальне, но мне нужно было спрятаться поближе к двери. В случае, если Малкин соберется спать, мне желательно бы выбраться оттуда незамеченным. А лежать под кроватью — не лучшее решение.

Дверь заскрипела, открываясь, — он повернул второй ключ быстрее, чем я рассчитывал.

В тот момент я был в большой комнате.

И мне было некуда спрятаться.

Поэтому я просто залез под рояль. Если бы хозяин дома немного наклонился, ему бы ничего не стоило меня увидеть.

При всех недостатках моего укрытия у него были и достоинства. К примеру — высокая стопка книг. Не дождавшись книжного шкафа, она лежала бруствером между роялем и комнатой. Так что случайно меня увидеть трудно.

Я отполз к стене и свернулся там калачиком. Теперь мне были видны ноги людей, но об их головах я не имел представления.

Ноги протопали по коридору. Затем появились в поле моего зрения. Две пары. Одни в блестящих ботинках, такие, наверное, носят в британской палате лордов. Вторые в грубых пижонских башмаках на толстенной подошве. Ноги в ботинках семенили часто и мелко, ноги в башмаках шагали редко и широко.

189