Операция «Гадюка» - Страница 181

181

Егору казалось, что он никогда еще так не влюблялся, и это было правдой. Как и любой нормальный юноша, он влюблялся несколько раз и каждый раз думал, что навсегда. Но забывал об этом, как только чувство проходило.

Матери надоело сталкиваться у телефона с Егором. Она сказала ему безжалостно:

— Позвонит она, позвонит, куда денется. Только ты сам первым не звони.

Она оберегала юношескую гордость сына.

После этого Егор, как только дождался, что мать ушла, позвонил Люське сам. Она была дома и подошла сразу. Говорила она таким обыкновенным и равнодушным голосом, что Егор чуть было не бросил трубку. Стоило так переживать и метаться, когда о тебе попросту забыли.

— Как дела в университете? У нас одна девочка за француза собралась замуж, представляешь? Говорят, зима будет снежной, одна женщина есть, она предсказывает природные явления. Ее уже в Организацию Объединенных Наций приглашали для прогноза по озоновым дырам… — И так далее. Светский прием по телефону.

— Я хотел попросить прощения, — сказал Егор.

— Это лишнее. Ты ничего особенного не сделал.

Они еще поговорили и даже не договорились встретиться.

С ужасом Егор понял, что Люська любит кого-то другого, а тот вечер был чистой случайностью.

— Ну, привет, — сказал он.

— Привет, звони.

— Спасибо, обязательно позвоню.

Егор прошел к себе в комнату, бросился на кушетку животом и закрыл глаза. Жизнь прошла неудачно и рано оборвалась.

И тогда, может, через две минуты, а может, через два часа зазвонил телефон. Егору не хотелось подниматься, но телефон звонил настойчиво, словно кто-то был уверен, что он дома.

Это была Люська.

— Ты прости, — сказала она, — только я все эти дни так ждала, что ты позвонишь, а когда ты позвонил, я испугалась и подумала, что ты нарочно не звонил раньше, чтобы меня подразнить.

— Так уже было, — сказал Егор, неожиданно для себя заходясь глупым хохотом. — Знаешь, что думал джинн?

— Не знаю.

— Первую тысячу лет в бутылке он думал, что озолочу того, кто меня выпустит, вторую тысячу лет он думал — подарю ему жизнь, а третью тысячу думал — убью его первым, а потом примусь за остальных.

— Я… мне не надо было звонить?

— Надо. Ты свободна?

— Я через два часа освобожусь. Ты сможешь к моему дому подойти?

— Да хоть на Луну!

Те два часа оказались невероятно длинными. Егор сначала бродил по квартире в поисках какого-нибудь дела, но, не найдя ни одного достойного занятия, не выдержал и надел куртку. До свидания было еще больше часа, он решил дойти до метро, купить сигарет. А потом обойти квартал вокруг и уничтожить еще пятнадцать минут.

Он вышел к ее двору за час до свидания. Он сел на лавочку под сенью тополей. Отсюда был виден подъезд, в котором жила Люська.

Егор был сказочно счастлив. Больше не надо было ничего говорить. Он любит, и он любим. Как она сказала? «Я все эти дни ждала, что ты позвонишь». Можно эту фразу повторять до самого вечера. Она призналась…

«Конечно, я попрошу прощения за свое поведение». Ему казалось важным, чтобы его простили. Если простит, значит, понимает. Она ведь чуткая! Вот бы кто-нибудь сказал ему шесть лет назад, что он сможет полюбить девочку Люську в клетчатом пальто. Впрочем, тогда он сам считал это слово недопустимым для настоящего мужчины.

Во двор медленно въехал синий «Мерседес». Такого глубокого синего цвета не может быть у дешевой машины. «Мерседес» подобрался к Люськиному подъезду и замер, чуть проехав его. Из «Мерседеса» вышел водитель и принялся протирать щеки машине, затем покатый лоб. Он не спешил. Егору трудно было разглядеть его — метров сто, не меньше, и еще кусты. Сам он нарочно сел так, чтобы его не было видно из окна — он стеснялся показаться смешным. «Ты что там делал внизу, подстерегал меня?» — спросит она с усмешкой.

Из машины вышел второй человек. У него была телефонная трубка. Он придерживал ее у уха, подняв плечо. Он был одет в широкое пальто песочного цвета и в шляпу с прямыми черными полями. А лица его Егор не разглядел.

Егор посмотрел на часы. Оказывается, время, что тянулось так безобразно медленно, вдруг рванулось вперед. Люське было пора выходить. Она опаздывала минут на пятнадцать.

Егор поднялся с лавочки и медленно пошел к ее подъезду, оставаясь скрытым кустами сирени.

Хлопнула дверь. Человек в песочном пальто говорил в трубку сотки. Затем спрятал ее в карман. Что-то сказал водителю. Тот кивнул и продолжал протирать стекло. Пять часов с минутами, на дворе никого не было. С работы начнут возвращаться позже, а школьники уже прошли.

Дверь подъезда резко растворилась, и в ней показалась Люська.

Люська повела головой вокруг, будто надеялась кого-то увидеть. Может быть, Егора?

Егор поднял руку, она должна была его заметить, но в тот момент она смотрела в другую сторону.

Егор хотел было крикнуть ей, что он здесь, но в этот момент человек в песочном пальто сделал большой шаг к трем ступенькам у подъезда — Люська стояла на верхней ступеньке. Он протянул к ней руку, как бы желая помочь ей спуститься. Люська не дала ему руки. Она спросила. Видно, хотела узнать, что он здесь делает. Но Егор мог лишь догадываться — он видел, как прыгнули вверх ее тонкие брови.

Человек в песочном пальто сказал ей что-то спокойное, даже развел руками. Он улыбался.

Егор пошел к ним — оставалось метров пятьдесят.

181