Операция «Гадюка» - Страница 18

— И чего ты ждешь? — спросила Калерия.

— Я жду нового факта, — ответил полковник. — Или в Бежецке, или в Меховске. Примерно через две недели. Точные данные у меня в конторе. Я хочу понять, кому и с какой целью понадобились все эти люди. Куда их сманивают? Ну и конечно, я отыщу тех, кто погубил Колю Полянского.

— Ясно. Ты посылаешь своих людей?

— Это мои проблемы, — сказал полковник. — Но мои люди — сыщики и размышляют как сыщики. Это совсем другой тип мышления.

— Значит, два городка… — произнесла Калерия.

— Не совсем так. По мнению нашего компьютера, девяносто два процента за то, что следующий инцидент произойдет в Меховске, шесть — за Бежецк, два — за то, что он не произойдет вообще.

— Замечательно, — сказала Калерия. — Все это очень интересно. Осталось нам узнать всего ничего. Что же привело тебя к нам?

— Нехватка кадров, — сказал Миша.

— Точнее.

— Дай мне на две недели Гарика Гагарина.

— Так я и знала, — вмешалась в разговор Тамара. — Только мужчина мне понравился, как его посылают на верную смерть в Афганистан.

— Это несерьезно, — сказала Калерия. — Гарик работает у нас без году неделя. И к тому же он сам испытуемый.

Я не сдержал вздоха. Диагноз никуда не годился.

— Мне нужны некоторые его качества, — сказал Миша.

— Откуда они тебе известны?

— От верблюда. Ты отлично знаешь, что за вашим институтом мы внимательно наблюдаем. И по мере сил помогаем. Разве не так?

— Но Гарика я не отдам.

— Мне нужен полевой агент, — сказал Миша, — который может воздействовать на психику врага, который, говорят, даже может левитировать. Я правильно произнес?

— У меня не всегда получается, — сказал я.

— Мне нужен свой парень, надежный товарищ, честный человек…

— И это все о нем! — сказала Тамара. — Такого типа я лучше оставлю себе.

— Для вашей работы, — сказала Калерия, — люди готовятся десятилетиями. Вы же ничего не добились. Больше того, твой сотрудник погиб.

— Я не погибну! — сообщил я. Эти слова вырвались из моих уст непроизвольно.

— Он будет не один.

— Но предупреждаю, — сказала Тамара. — Если вы поделились с милицией или ФСБ, наш Гарик погибнет без следа. Утонет.

Тамара не хотела, чтобы я утонул. Как приятно.

— Нет, — твердо сказала Калерия. — Гарик и сам не понимает риска, которому вы его подвергаете.

— Мы с этой дамой на «ты» уже десять лет, — сообщил нам полковник Миша. — Видно, она очень на меня сердита. А зря.

— Иди к директору. Посмотрим, что он тебе скажет.

— Я был у вашего директора, — ответил Миша. И тут я увидел, каким он может стать, если захочет. — Директор согласился с моими доводами, но оставил право окончательного решения за тобой и младшим научным сотрудником без степени Гагариным. Директор института отлично понимает, что сложившаяся ситуация, вернее всего, выходит за рамки обычного милицейского расследования. В течение двух месяцев в Средней России пропало бесследно около двухсот человек. Ни один не вернулся, ни один труп не найден, ни одно письмо от них не пришло. Поэтому у нас есть все основания отнести случившееся к разряду необъяснимых явлений. Поэтому я обратился к вам.

— Почему этим не занялись чекисты? — спросила Калерия. — Казалось бы, им и карты в руки.

— Они в курсе дел. Но так как с самого начала этим занялись мы, они не вмешиваются. До поры до времени.

И тогда я понял, что, помимо всего прочего, Мишей руководит уязвленное самолюбие. И к нам он пришел, потому что почуял, что дело вот-вот отнимет ФСБ. А у него, у Миши, свои счеты с вербовщиками или похитителями — ему надо рассчитаться с ними за лейтенанта Полянского.

— Допустим, Калерия, — продолжал полковник, — что мы столкнулись с каким-то явлением не только всероссийского, но и международного масштаба. И организация, которая может таким образом организовать исчезновение людей, достаточно сильна, чтобы угрожать всем. И всей нашей стране.

— Вернее всего, ты преувеличиваешь.

— А ты включи воображение, Лера. Подумай, что может произойти завтра.

— Может и не произойти. — Калерия упрямилась. Я такой ее еще не видел. Неужели она в самом деле боится за меня?

— Если не произойдет, то твой сотрудник возвратится через две-три недели и приступит к исполнению своих обязанностей. В целости и сохранности, отдохнувший на свежем воздухе.

— Калерия Петровна, — сказал я. — Мне очень хочется провести две-три недели на свежем воздухе и помочь родной милиции.

— Ты еще мальчишка, Гарик, — отрезала Калерия. Она вновь обернулась к полковнику: — А какую роль вы ему придумали?

— Мы обсудим это с ним. У меня.

— Почему не здесь?

— Наша беседа будет совершенно конфиденциальной.

— Ты не доверяешь даже нам? — удивилась Калерия.

— Он недобитый бериевец, — констатировала Тамара. — Столько лет скрывался.

— Тамара! — оборвала ее Калерия.

— Я всем верю. И тебе, и Кате, и Тамаре с ее слишком длинным языком, — ответил Миша. — Но я не хочу повторять ошибок. Кто-то узнал о поездке Полянского. Где? В Москве? В моем управлении? В Кашине? Я ручаюсь тебе, Лера, что о том, с кем работает Гарик, кроме меня будет известно лишь моему начальнику. Но ему не надо знать настоящего имени Гарика.

Мы встретились с полковником Мишей на его секретной квартире. На такой, что фигурируют в романах о КГБ или М-5. Он дал мне адрес и время. Простой девятиэтажный дом. Башня. На Пресне. Внизу воняет из-за сломанного мусоропровода, на синей масляной краске лестничных стенок — граффити — переписка местной молодежи с сообщениями, кто кого любит, а кто кого хочет, а также названия неизвестных мне групп. Толстая струя черного распылителя поверх этих скромных надписей сообщала: «Лебедя в президенты!» Лампочка в лифте была выбита, и мне пришлось ощупью искать кнопку седьмого этажа.