Операция «Гадюка» - Страница 45

— Не желаю, — ответил я грубее, чем разговаривают с бомжами ангелы.

И побежал к машине.

Я подошел к ней в тот момент, когда из дверей гостиницы вышла Александра. На всякий случай за ней следовал Одноглазый Джо, но когда он увидел меня стоявшим у машины, то успокоился и начальственным тоном приказал:

— Отвезешь Александру и сразу обратно. Не задерживаться. В любую минуту можешь понадобиться шефу.

— Это так? — спросил я Александру, показывая, что ставлю ее ступенькой выше Одноглазого Джо. Александра поняла, негромко зажурчала горловым смехом и сказала:

— Он не посмел бы соврать.

Джо надулся, но проглотил обиду. Александру они все побаивались, фаворитка всегда опаснее самого шефа.

— Соскучился? — спросила Александра, садясь рядом со мной.

— Нет, время пробежало, как одно мгновение, — ответил я цитатой из дамского романа.

Она жила далеко от центра. В отличие от соседних домов забор в ее доме был невысок. В окнах горел свет. Когда машина затормозила, занавеска на открытом окошке откинулась, высунулась женская голова, всматриваясь в сумрак, загустевший, как черносмородиновый компот.

Александра шлепнула меня ладошкой по руке, лежавшей на руле, и сказала:

— Спасибо, Юрик. Проводи меня до калитки, мало ли кто здесь может притаиться.

Притаиться там никто не мог, но я не стал спорить с женщиной, которая ходит сама по себе.

Мы вышли из машины.

Она заговорила тихо, глядя на свой палисадник в сторону от машины:

— Я знаю, они «жучок» в машине ставили. Трофимыч сам провоцирует тех, кто с ним поехал, на всякие разговоры, а потом слушает. Он коллекционер подлостей, понимаешь?

Я кивнул.

Она перешла на шепот:

— Они тебе не верят, Юрик. Они думают, что ты легавый, так что береги каждый свой шаг, оглядывайся.

— Зачем же он меня в шоферы взял? — наивно спросил я.

— Дурак, чтобы ты всегда был под рукой, чтобы глаз с тебя не спускать. Кстати, и за Аркашкой приглядывай. Тут такая штука… — Ей как будто не хотелось говорить, боялась она, но все же сказала: — Ты здоровый, ты им нужен, а Аркашка хромой, на что он им?

— Для чего я нужен?

— Не могу же я этого сказать! Иди, иди, а то Трофимыч подсчитает, сколько тебя не было, и решит, что ты меня под забором трахнул. А ты хотел бы?

— У тебя и без меня коллекция богатая.

— Это не ответ мужчины.

— Будет время, будет и ответ, — дипломатично заявил я.

— Александра! — послышался женский голос от двери. — Сколько тебя ждать?

— Квартирная хозяйка, — сказала Александра. — Добрая тетка. Я ей вместо дочки.

Она легонько, но больно щелкнула меня ладошкой по щеке.

— Ты не стоишь жалости, — сказала она. — Понял? Я тебе честно скажу: ни один из вас, козлов, мне не нужен.

Хлопнула калитка.

Она побежала к двери. Хозяйка, ворча, проследовала за ней. Дверь громко хлопнула.

Трудно ей тут, подумал я, забираясь в машину. Какая бы она ни была — распутная, жадная, легкомысленная, запуганная, не знаю, будет ли время разобраться, — ей тут трудно. Это не город, а какой-то скорпионник.

Я за пять минут доехал до гостиницы. На пороге стоял Жора.

— Тебя только за смертью посылать, — буркнул он и побежал внутрь.

Через три минуты появился недовольный Порейко в сопровождении Одноглазого Джо.

— Что случилось? Тебя полчаса не было.

— С Александрой разговаривали, — сказал я. — О смысле жизни.

— Без шуток! — велел Порейко. — Когда тебя спрашивают…

— А я не шучу. Спросите сами у нее.

— Не о чем вам разговаривать, — сообщил мне Порейко.

Он сел в машину один.

Я обернулся к оставшимся у входа в гостиницу холуям.

— А личная охрана? — спросил я.

— Они сами доберутся, — сказал Порейко. — Им недалеко.

Мы проехали полдороги до его дома, и тут Порейко передумал. Он велел мне поворачивать к гаражу. Он сообщил мне, что обстановка в городе неспокойна — они обсуждали ее с гостями, руководителями центральной организации.

— А в гараже спокойнее? — удивился я. — Это же простой сарай.

— Все же под замком и за воротами — не так легко надругаться.

Я не стал спорить — его воля, тем более что от гаража мне до дома даже ближе, чем от его дома.

Мы быстро доехали до гаража, открыли ворота и загнали машину в сарай. Порейко был молчалив, только рассказал мне, что товарищ Рустем — большой человек в Москве, его знают в ВПК. Но главное — он считает, что в нашей стране пора установить настоящий порядок. Для этого надо уже сейчас готовиться к тому, чтобы подобрать власть, когда она упадет на землю, — а ведь каждый понимает, что наша власть как груша, — перезрела, вот-вот шмякнется.

Когда я запер сарай, он отобрал у меня ключ и сказал, блестя в темноте золотыми клыками:

— Я тебе, Юрик, прости, пока не доверяю. Оставишь тебе ключ, а ты возьмешь ночью машину и уедешь с девочками кататься. Учти, Александре доверять нельзя. Тот мужчина, который этой сучке доверяет, считай — труп в прямом и переносном смысле. Нет, ключ завтра получишь.

— Так что, я за ним к вам домой пойду?

— Не так строго, — засмеялся Порейко. — Тебя в восемь здесь Жора ждать будет. Вы с ним за мной и заедете. Добро?

Мы вышли на улицу.

— Ну что ж, прощайте, до завтра, — сказал я.

— Нет, у меня к тебе просьба будет, — ответил Порейко. — Проводи меня до дому. Уж очень у меня много в этом городе недоброжелателей. Ты не поверишь.