Операция «Гадюка» - Страница 109

109

Его преимущество выражалось и в том, что копье — лучшее продолжение руки, чем меч, — ублюдок умудрялся сделать два шага, тогда как Шундарай был вынужден сделать десять.

Пока что его неожиданные попытки прорваться поближе к врагу и вонзить меч в незащищенное горло пресекались.

— Шундарай проиграет, — тихо сказал Шейн, который незаметно подошел ко мне. — И это жульничество.

— Почему жульничество?

— Значит, так выгодно… результат первого боя не должен быть предсказуем. Но может быть… — он впился мне в лицо черными острыми глазами, — …может быть, ему обещали жизнь? И теперь ее отнимут.

Я не понял, о чем говорит разведчик. Но надеялся узнать — Шейн начал охотно говорить со мной, возможно, он продолжит эти беседы.

Я поглядел на Коршуна. Мой комроты до половины вытащил из ножен меч. Он с трудом удерживался, чтобы не кинуться на выручку Шундараю, хотя, очевидно, этого делать было нельзя.

Неожиданно ублюдок метнул копье. И с такой силой, что оно вошло в грудь Шундарая чуть ниже правого плеча и удар пошатнул его, чуть не развернув.

Ублюдок тут же кинулся к Шундараю, но все же он двигался замедленно, и это спасло нашего рыцаря. Под собственной тяжестью копье выпало, и следом за ним полилась струйка крови. Шундарай выронил меч, но каким-то чудом умудрился перехватить его левой рукой.

Теперь ему ничего не оставалось, как идти ва-банк. Рана, по-моему, была достаточно глубокой и болезненной, и в его распоряжении оставались минуты, прежде чем он потеряет силы.

Вокруг творилось что-то невообразимое. Увидев, что Шундарай нашел в себе силы ринуться вперед, наши воины, было затихшие и онемевшие от ужаса, взревели, подбадривая рыцаря.

— А кто такой Шундарай? — спросил я разведчика, стараясь перекричать толпу.

— Смертник, — ответил тот.

— Давай! — кричал Ким, оказавшийся рядом. Раньше я его не видел, он был со своим взводом.

Ким забыл уже о том, что город оказался фальшивым и что он — чья-то игрушка.

Шундарай дотянулся-таки до противника, тот отступил, чтобы избежать укола, но Шундарай из последних отчаянных сил прыгнул вперед. Видно, рыцарь ублюдков не ожидал такого прыжка, в котором Шундарай дотянулся до его колен, и рванул рыцаря на себя.

Ублюдку бы рубануть его сверху саблей, благо она оставалась у него в руке, но он растерялся, не ударил и сам упал на колени, Шундарай пытался подмять его, но правая рука плохо слушалась, и пальцы скользили по кольчуге.

— Почему смертник? — пытался я перекричать толпу.

— Он был приговорен, но сбежал. Он не знал, что здесь убежать некуда. Вы-то уже понимаете?

Я кивнул.

Шундарай и ублюдок возились в пыли, стало трудно разглядеть, что там происходит.

— Когда его поймали, то обещали жизнь, если он победит в поединке.

— И его в самом деле оставят в живых?

— Не говорите глупостей, — ответил Шейн.

— А что будет?

— Плохо дело. Наши друзья прижаты спиной к родному городу. Но сегодня они должны обязательно устоять.

— Нам нужна его победа?

Схватка на земле прекратилась.

Медленно-медленно алая кровь — своя ли, чужая — стекает по золотой кольчуге. Поднимался победитель — ублюдок.

Шундарай лежал неподвижно.

Золотой рыцарь тяжело вскинул руки — какая буря восторга поднялась в его войске!

И тут я краем глаза уловил движение вблизи.

Я ничего не успел сделать.

Никто ничего не успел сделать.

Выхватив меч, Коршун бежал через поле к победителю. Он споткнулся, чуть не упал — он был мал и жидок по сравнению с рыцарем ублюдков и даже с Шундараем.

Но он был берсеркером — свихнувшимся на жажде боя викингом, которому не страшна смерть, поэтому он дерется без доспехов. И прежде чем уйти в поля вечной охоты, он унесет с собой души нескольких врагов.

Рыцарь ублюдков сообразил, может быть, предупрежденный отчаянными криками из своего лагеря, что к нему приближается непредвиденная опасность. Он потянулся, нагнулся за копьем, что лежало на земле, — черт знает что заставило его это сделать, — может, и в самом деле думал, что успеет.

Но не успел.

Более того, он подставил Коршуну незащищенный участок шеи, и Коршун — опытный боец — вонзил ему в шею меч.

К нему же — золотой рыцарь еще не успел коснуться земли — толпой, толкаясь, сшибая друг друга, кинулись ублюдки в золотых масках — то ли они спешили спасти своего рыцаря, то ли желали отомстить за него.

И над полем, через динамик или мегафон, прокатился командирский крик — видно, наш комполка быстрее соображал, чем его противник:

— Лучники, стрелы готовь!

Послушно — когда это успели в нас внедрить? — мы все, у кого были луки, потянулись к колчанам. Другая рука уже вытаскивала из футляра лук.

Кажется, что никто, кроме нас, не услышал приказа.

— По противнику, за кровь наших детей и матерей, прицельный огонь!

Толпа ублюдков — именно толпа — уже поглотила несчастного Коршуна и смешалась, лишенная стимула бежать дальше.

Стрелы вонзались в ублюдков, вряд ли многие из них погибли — большинство ублюдков облачены в кольчуги, маски и шлемы. И все же несколько человек упало, это внесло еще больший беспорядок в ряды противника.

— Вперед! — кричал наш командир полка.

И я увидел, что он выбежал вперед, на открытое пространство, отделявшее нас от ублюдков, и поднял меч.

109